Зорич Александр - Танцы Втроем
Александр Зорич
Танцы втроем
ГЛАВА 1
6 мая, 12.30
В дежурной части было, как обычно, накурено. Лейтенант Симакин,
которого сослуживцы знали в общем как человека непьющего, но если уж
пьющего, то пьющего беззаветно, поэтически и беспробудно, всю смену
старался дышать "про себя", плотно стиснув зубы и деликатно втягивая
воздух носом, как в какой-нибудь экзотической дыхательной практике
загадочного и дремотного Востока, где все мужчины - йоги, а женщины -
гейши. Или чуть иначе: все мужчины - ушуисты, а женщин просто нет за
ненадобностью. По крайней мере, так смотрелся пресловутый Восток сквозь
стекла кинескопов и зарешеченных окон райотдела.
Со вчерашнего вечера Симакин протрезвел лишь отчасти. Звуки и
запахи внешнего мира воспринимались им с некоторым запозданием.
Полуденный кофе, который варился в соседней комнате, был им в первый
раз за много дней упущен, поскольку по правилу "кто поспел - тот и
съел" он доставался всегда трем из шести милиционеров дежурки. Это
неизбежно следовало из размеров джезвы (двести пятьдесят грамм),
которую из-за этого называли чакушкой и из-за этого же традиционно
соображали на троих. Второй раз кофе не варили - экономили.
Симакин также не услышал (а точнее, не осознал), как сержант Рында
("Вот такая флотская фамилия", - гордо подтверждал сержант любому
переспросившему; переспрашивали все), выдувая белесую поземку с
глянцево-черной кофейной поверхности, пробасил: "А лейтенанту нашему -
шиш; он своих чакушек вчера, похоже, нахватался под горлышко". Поэтому
Симакин не зря сомневался в эффективности предпринятых мер маскировки
(к которым, помимо йогинского дыхания, относились жвачка "Дирол" и
туалетная вода с броским, но всегда ускользающим из памяти названием).
На телефонные звонки он тоже реагировал с запозданием. Бабушка,
которая не могла попасть домой по причине утери ключей, дозвонилась
только с третьего раза. Выслушав ее долгие, сбивчивые, невнятные
объяснения, Симакин в ответ так же долго и невнятно пытался втолковать
ей, что подобного рода происшествия выходят за рамки компетенции
("копотенции" - наконец-то выговорил Симакин) правоохранительных
органов и подлежат копотенции ЖЭК'а или, еще лучше, какого-нибудь
ловкого пацана, который пролезет к ней в квартиру через соседский
балкон. Бабушка не понимала, о каком Жене говорит Симакин и какому
пацану она сможет доверить кошку, которая томится с утра без молока и
селедки. "Довели страну до ручки", - резюмировала бабушка и наконец
отстала.
Симакин со скукой вперился в огромную карту района, висевшую прямо
перед ним. Если бы он умел рисовать, то смог бы по памяти нарисовать ее
всю с каждым последним деревом, гаражом, со всеми бабушками и кошками,
которых, разумеется, на карте не было, но которые жили в ней и
постоянно чего-то хотели от Симакина. Симакин от них не хотел ничего.
Симакин хотел пива.
Прошло шесть часов дежурства и за все это время не случилось ровным
счетом ничего примечательного. Ни бомбы в школе, ни разбойного
нападения на "Мерседес" какого-нибудь эспэшного главбуха. "Оно и не
удивительно, - меланхолично подумал лейтенант, - май, воскресенье,
фирмы закрыты, народ сажает картошку, малолетние преступники целый день
смотрят мультяшки про Тома и Джерри. В новых районах бухают, если
только есть деньги, и весь мордобой начнется вечерком, но только меня
уже здесь не будет и разгребать это все придется Саше. Или Володьке -
хоть убей не могу запомнить этот график."
- ...товарищ лейтенант, телефо-он! В
